Смерть Я

Я умираю в комнате своей Среди руин однообразных дней. Исчезнет тень смятенья, суеты В безмолвном мраке звездной пустоты. В душе моей распалась связь времен, Что я связать судьбою обречен. Мешает мысль живую жизнь любить, Вопрос проклятый: «Быть или не быть?» Остановясь на грани бытия, Спешу я в путь, неведомо куда. Я пережду всего один лишь миг, Последний вздох, души последний крик. И разрывая этой жизни нить, Я, умирая, начинаю жить.

Смерть оттеняет жизнь.

Свет жизни виден только в игре контрастов и оттенков смерти. Людям сладострастно нравятся игры и пляски смерти. Чем больше привязан к жизни, тем страшнее умирать, и наоборот.

Непривязанность к жизни освобождает от страха смерти, а может быть, и от самой смерти.

Принятие смерти – освобождает от привязанности к жизни – это и есть подлинная Свобода.

Смерти нет – есть лишь Образ Смерти.

Ты не можешь умереть, потому что тебя и не было, просто что-то случалось в этом мире через тебя.

Что есть «Я»? Вы когда-нибудь видели свое лицо своими собственными глазами? Вы никогда не сможете это сделать, это невозможно в силу анатомического устройства. Вы можете видеть лишь свое отражение: в зеркале, на поверхности воды, стекла и прочем. В психическом плане все то же самое. Вы не можете знать свое «Я» непосредственно, вы знаете себя только в отраженном мнении о себе других людей, в их субъективном и пристрастном отражении, в их суждениях и мнениях о вас.

Говорят, сколько людей, столько и мнений. Это напоминает комнату смеха, где вы видите себя в разных искаженных отражениях кривых зеркал. Вы думаете, что люди, мнение которых вы цените, менее фальшивы, чем кривые зеркала? Если вы так думаете, то вы глубоко заблуждаетесь. Так где же это ваше единственное и неповторимое «Я»?

Смерть всех «Я» есть окончательное прекращение сна жизни, пробуждение, без всякой возможности возврата, без возрождения, нового рождения. Смерть «Я» есть прекращение ума и порождаемых им цепей целей, ожиданий, чувств, представлений, восприятий. «Времени больше не будет», течение психологического времени полностью остановлено. Прошлого больше нет, оно завершилось, будущего нет – оно не началось, есть только миг, чистое «теперь», не связанное с предыдущим мгновением жизни и не определяющее следующего мгновения. Эти связи устанавливает ум, логика, на основе прошлого опыта. Длительность исчезает с исчезновением времени.

Последовательность скачкообразных (квантовых) переходов в объективном времени, которая является не психологической, а онтологической реальностью, аналогичной протеканию физических процессов. Есть энергетический поток, имеющий свои собственные закономерности, которые познание, логика, язык могут передать лишь условно, приблизительно, неточно, а чаще всего искаженно или полностью неадекватно.

При обычном способе реагирования истинный процесс восприятия всегда присутствует в скрытом виде, в буквальном смысле как момент истины, возникающий сразу же после рестимуляции какой-либо структуры, до включения мышления. Включению мышления всегда предшествует пусть почти незаметная, но реально исчисляемая пауза – время которое уходит на поиск необходимого файла в биокомпьютере. Видение включается практически мгновенно и имеет иную энергетическую основу, которую условно можно обозначить как интуитивное схватывание. Человек пролетает сквозь это мгновение, совершенно не фиксируя его даже подсознательно. Собственно, осознание начинает работать только с момента включения мышления. Этот факт является следствием особого первоначального программирования биокомпьютера, т.е. обучения, обусловливания, определяемого социумом. Он выражает собой «намерение» социума, а не человека.

Человек, как целостное существо, как планетарный, космический феномен первичен по отношению к человеку, как социальному существу. Можно различить три вида человека: космический человек, биологический человек, социальный человек. Все эти три вида имеют различную энергетическую основу и структуру, и соответственно разные формы реагирования.

Космический человек первичен, он имеет открытую энергетическую структуру, непосредственно связанную с космосом (энергетический кокон, тонкое, эфирное тело и т.п.), он существует вне времени и пространства и обладает полной абсолютной свободой и потенциальным бессмертием.

Биологический человек, как часть биосферы, существует в реальном пространстве и времени, биологически детерминирован, абсолютно несвободен, всегда смертен, его основу составляет тело, организм, управляемый биокомпьютером.

Социальный человек есть продукт социума, однако социальная детерминация не носит абсолютного характера, у него есть потенция быть свободным, возможность выйти за пределы биологической смерти организма. Его основу составляет программное обеспечение, встроенное в биокомпьютер.

Смерть ума, смерть «Я» означает не разрушение биокомпьютера и индивидуума, а абсолютный контроль над ними со стороны Высшей индивидуальности, подлинного внутреннего человека, сверхчеловека или как бы там это не называть. Их техническое использование на основе Разума обусловлено необходимостью в период биологического и социального существования.

Смерть «Я» происходит практически мгновенно, хотя подготовительный период может продолжаться годы и даже всю жизнь, а чаще всего и не наступает вообще. Это обусловлено навязанным социумом блужданием в хитросплетениях лабиринтов ума.

Основными средствами манипулирования человеком со стороны социума является использования биологической зависимости, фундаментальной зависимости от жизни. Страх смерти и стремление к удовольствию лежат в основе всего этого многосложного и запутанного механизма. Поэтому только сознательное принятие своей собственной смерти и отказ от удовольствий есть единственно возможный путь к Свободе. Страх смерти у человека, по сути, есть страх утраты удовольствий, которые навязало ему общество. Пути страха и пути удовольствия – это одни и те же пути, дуализм здесь мнимый, он навязан самим мышлением, которое основано на разделении.

Ум навязывает Свободу как трудно достижимый идеал в конце сложного, мучительного и долгого пути самопознания и просто познания, самосовершенствования, дисциплины, специальных технологий и т.д. То есть мышление определяет этот путь как путь деяний. На самом деле, это не путь и не деяние, а скачок, квантовый переход в мир иных сущностей. Выразить это адекватно и ясно с помощью языка в принципе невозможно. Потому что язык есть порождение ума, суть которого есть причудливая сеть ассоциаций, контролируемых социумом. В основе этих ассоциаций лежат образные представления, которые всегда носят субъективный характер и тесно связаны с тем эмоциональным контекстом, который имел место в период программирования (кодирования) психики. Поэтому никогда даже два человека не могут до конца понять друг друга, каждый все понимает по-своему.

Находясь в пределах мышления, нам все-таки удается как-то договориться, но не на основе логики, а на основе общности целей. Но за пределами ума нет никаких целей, и договариваться не о чем и не с кем, за пределами ума человек один, он контактирует с иными сущностями, где язык не нужен.

Чтобы просто передать людям предварительную, подготовительную информацию об этих иных сущностях, необходимо создать некий метаязык, который является способом перевода на обычный язык – ойкуменский язык. Парадокс состоит в том, что необходимо пройти весь путь в пределах ума (другого способа эволюции человека нет), дойти до высшей точки, чтобы «сойти с ума».

Вообще, парадокс есть саморазоблачение ума, он обнажает искусственность двойственности и разделения, лежащих в основе ума. Парадокс – это проблеск Истины, он происходит не из самого ума, а является следствием проявления иной сущности, это момент озарения, интуитивного прозрения, свет иных миров.

В случае психической болезни человек тоже «сходит с ума» и тоже с его же помощью, но как ни парадоксально это звучит, он все же по-настоящему так и не сходит с ума, а погружается в его самые темные лабиринты, из которых, как правило, уже он не может найти обратного пути. При этом личность деформируется и фрагментируется, но выступают другие «сумасшедшие Я», которые могут разрушить и сам биокомпьютер и в тяжелых случаях привести к суициду, физической гибели индивида.

Ответственность за убийство несет ум, который убил человека, та общественная среда, которая породила такой ум. Выходя за пределы ума, мы сходим с ума (выходим из ума), поэтому последний акт протекает все же в пределах ума и состоит в формировании сознательного и безусловного намерения, принятии окончательного и бесповоротного решения совершить этот переход.

В то же время – это есть волевой акт: навсегда избавиться от власти ума – с-ума-сшествие. Это полностью осознанное волевое решение о собственной смерти. Это самоубийство своего «Я», всех «своих Я» и просто всех «своих», «свойств» вообще, личности, отказ от всего «моего». При этом «надежда умирает первой», т.к. нет никаких иллюзий (которые есть всегда продукты ума), тем более гарантий и даже обещаний на что-то более ценное (рай, загробная жизнь, реинкарнация и прочие умственные конструкты для избегания страха смерти).

Ум всегда хитрый торговец, он всегда разделяет на большое и малое, высокое и низкое, он назначает цену, он предлагает вместо постылой, убогой, низкой обыденной жизни нечто не только более ценное, но сверхценное, наивысшее. Любимые словечки для приманки потерявшего смысл жизни человека (а с любым развивающимся и ищущим человеком такое «несчастье» имеет обыкновение случаться) – это разного рода «супер», «сверх», «экстра», «транс», и прочее, т.е. имеется в виду все то же пространство и время, но не здесь и теперь, а где-то там или когда-то.

Но на самом деле, истина состоит в том, что никакого ТАМ не существует НИГДЕ и НИКОГДА, не было и не будет. НЕТ НИЧЕГО за пределами ума. Нет даже самого времени и пространства. Это прыжок в полную неизвестность, единственным атрибутом которой является абсолютная непознаваемость, тайна и без всяких там семью печатей. Это одновременно акт мужества и безрассудства (рассудок это и есть ум, а мы его сознательно лишаемся, как руководства в действиях, равно как и самих действий).